Можно ли договориться с тем, кто пришел убивать

vesty.co.il:

«Как вы можете сравнивать», — говорят, когда пытаешься сопоставить цепочки разных событий. Простите великодушно, сравнивать можно что угодно с чем угодно. Человек, у которого погибли родные в результате бандитского нападения, оказывается перед лицом своей собственной войны с преступными силами. И ему, в его болезненном восприятии утраты, эта война всегда будет казаться мировой. За последние несколько дней в терактах ранены и убиты люди в Беэр-Шеве, Хадере, Бней-Браке.Все это происходит одновременно с завершившимся раундом переговоровУкраины и России. Раундом переговоров, на которых Россия заявила о приостановке наступления на Киев. Переговоров, проходящих на фоне тотального осуждения российских действий в Украине.

В каждом случае речь идет о взаимодействии с недоговороспособными. Когда мировые СМИ давали информацию о майских событиях прошлого года в Израиле, обвиняющих нот было предостаточно. Когда террористы нападают на мирных граждан, реакции нет.

10 терактов, 11 убитых: март стал самым кровавым месяцем за несколько лет

Когда страна, чьи действия обозначены мировым сообществом как преступные, вступает в переговоры о том, на каких условиях она прекратит свои преступные действия, становится совершенно понятно: все международные договоры, все почтеннейшие организации, все пикейные жилеты белого света – бессильны. Агрессоры, вступившие на территорию чужого государства, требуют в дальнейшем нейтрального военного статуса от страны-жертвы.

Способа заставить агрессоров прекратить агрессию на данный момент не существует. И это ключевой момент. Недавно президент Зеленский обрисовал некий механизм принуждения, когда в случае военного конфликта предпринимаются все возможные действия мирового сообщества, чтобы прекратить его в