Первый зампред Комитета Госдумы по международным делам, председатель правления фонда «Русский мир», ведущий программы «Большая игра» (Первый канал) – о визите Владимира Путина в Иран.
– …Вы в эфире сказали, что по своему историческому значению Тегеран-2022 можно приравнять к Тегерану-1943.
– Ну, любые аналогии, конечно, хромают, но и тогда, и сейчас речь шла и идет о встрече лидеров трех великих держав.
Только державы другие. (Тогда – СССР, США, Великобритания, сейчас – Россия, Турция и Иран – А.Г.)
И ясно же, что Великобритания сейчас, например, не была бы игроком на Ближнем Востоке – до калибра Турции или Ирана (ей далеко), да.
Соединенные Штаты свое влияние на Ближнем Востоке тоже теряют, и это хорошо видно по итогам визита Байдена, который (речь о визите – А.Г.) был абсолютно провальным.
И это его посещение Израиля, Саудовской Аравии не дали США ничего. Даже хваленого увеличения добычи нефти.
Более того, после визита Байдена цена на нефть только еще больше подскочила. Поэтому – да, если говорить о региональных проблемах Центральной Азии, роль Ирана, Турции и России сейчас, получается, по факту – больше, чем роль Великобритании или Соединенных Штатов в этом регионе, это