Биньямин Нетаниягу уже давно не выглядел столь энергичным и настойчивым, выступая с трибуны кнессета. Глава оппозиции посвятил часть своего выступления использованию полицией программного продукта компании NSO — для слежки и доступа к личной информации граждан. «Есть только один путь разобраться с этим, — сказал он, — с помощью самостоятельного, настойчивого и независимого расследования, вокруг которого не будет разногласий между различными блоками в парламенте».
Если бы с таким предложением выступил кто-то другой, то его слова, наверное, не вызвали бы никаких подозрений. Но в случае с Нетаниягу всегда уместно задуматься, что именно он предлагает и для чего. Самостоятельное расследование? Независимое и настойчивое? Что — он хочет, чтобы мы пригласили следователей с Кипра?
Если в стране действительно произошло нечто из ряда вон выходящее, как утверждает Нетаниягу, почему он не предлагает создать государственную комиссию по расследованию, участников которой назначает глава Верховного суда? Если это «потрясение, подобно которому ничего не было», то к чему этот таинственный тон и предложения, суть которых никто не понимает? Казалось, что Нетаниягу с одной стороны очень хотел создать впечатление, что он настойчиво требует создания комиссии, но с другой — очень опасается возможности, чтобы скандал расследовала именно государственная комиссия. Это обычная практика у Нетаниягу: много громких слов, гораздо меньше дел.
Причина тому только одна: несмотря на декларации бывшего главы правительства, чтобы это расследование было приемлемо со стороны как оппозиции, так и коалиции, скандал произошел, когда во главе государственной пирамиды находился он сам. Этот скандал так или иначе касается его самого, его министров и генеральных