Сражаться или бежать: что делать тем, кто опасается за будущее Израиля
vesty.co.ilВ 1888 году мой прадед, раввин Йехуда Аарон Вайс, репатриировался в Эрец-Исраэль вместе со своим отцом. Прадеду тогда было в 11-лет. Их путь занял целый год, потому что они хотели выполнить заповедь (мицву) о пешем восхождении в Иерусалим.
Четыре года спустя, когда прадедушке исполнилось 15, его отец скончался, завещав сыну перед смертью никогда не покидать надолго Эрец-Исраэль. «Если вдруг, со временем, усилится твоя тоска по родным и близким, — сказал он, — ты можешь вернуться обратно, но не более, чем на год». «Это завещание он передал мне от всего сердца и находясь в полном сознании, попросив меня никогда не забывать его последнюю просьбу» — так написал отец моего деда в своей книге воспоминаний «Во вратах Иерусалима».
В 1986 году я дала интервью газете «Гаарец». Это было за 6 лет до избрания в кнессет и за 15 лет до того, как Ариэль Шарон стал главой правительства. В том интервью я сказала: «Когда я слышу, что кто-то говорит: „Если Шарон вдруг придет к власти, я уеду из страны“, то говорю себе, что именно в этом заключается различие между нами. Я не уеду отсюда ни при каких обстоятельствах. Даже если победят левые. Даже если к власти придет Мухаммед Миари (стоявший во главе
