Игра на два поляТурция не стала исключением и одной из первых столкнулась с этим вызовом. Последние семь лет Анкара потратила на то, чтобы занять позицию, максимально удобную для одновременной игры и западном, и на восточном, и южном направлениях. Централизация политической власти в Турции в руках президента зацементировала его амбиции и идеи на государственном уровне: о Турции как одной из лидирующих стран в мусульманском мире, о региональной супердержаве, способной формировать новую архитектуру безопасности в Евразии, о первой незападной стране, которая станет активным стейкхолдером в новом многополюсном мировом порядке. Ослабление Запада в конкуренции с Востоком и утрата Соединенными Штатами безусловной политической инициативы на мировой арене способствовали подъему Турции, в том числе ее военно-политической экспансии на ближних и средних рубежах, – в Сирии, Ираке, Восточном Средиземноморье, Ливии, на Южном Кавказе, в Черном море, Восточной и Центральной Африке и, наконец, в Украине.Глобальные задачи ТурцииС началом вторжения России в Украину 24 февраля перед Турцией стояли две глобальные задачи:1.
Сохранить стратегическое позиционирование в региональных и мировых делах, которого они добились после 2016 года.2. Укрепить свои нынешние позиции еще больше и приумножить свои ранние достижения для дальнейшей экспансии. В свою очередь, первую глобальную задачу Турции можно условно разделить на несколько подзадач.Во-первых, российское вторжение в Украину начало угрожать той самой прагматичной многовекторности, на которой Анкара построила свою внешнюю политику.