«Утренний просмотр новостей» — раздался автоматический голос из динамика. Экран посветлел и оттуда прозвучало кощунственное «наплявать, наплявать, надоело воевать» …
Он вздрогнул. По Тверской в открытой машине медленно ехал один из его соратников. С плакатом «1941-1945. 27 млн погибших. Нет войне навсегда». Из толпы бросали цветы. Потом на штативе выехал микрофон в мохнатой ветрозащите. Журналист с сильным акцентом попросил пару слов для аудитории в США. Соратник секунду подумал и уверенно сказал: «Светлая память павшим! Низкий поклон нашим замечательным союзникам! Мы никогда бы не смогли победить в одиночку — без ленд-лиза, без отвлечения значительных сил Германии на борьбу против Британии и США».
Он решил, что ослышался. Картинка улицы сменилась интерьером школьного класса. Смешной с хохолком подросток кипятился: ну почему весь мир отмечает победу над нацизмом восьмого, а мы — девятого? Ему отвечала девочка с розовой челкой: Сань, ты тупой? В Германии на два часа меньше, акт о капитуляции подписали в одиннадцать вечера, по Москве это было уже час ночи! Потому и девятого.
— А, ну ладно, а то я думал, мы опять против всех…
Снова улица. Торжественная церемония принятия присяги на альтернативную службу. Пожилой человек в медицинском халате строго посмотрел в камеру: армия нужна, чтобы помогать и лечить, а не убивать и калечить.
Возле Соловецкого Камня шумела огромная толпа. Сотни, тысячи портретов из следственных дел тридцатых годов. В углу каждого был оттиснут штамп «Бессмертный барак». Время от времени от Политехнического музея долетали «Штрафные батальоны» Высоцкого.
В кадре появился диктор: сегодня делегация ветеранов МВД посетила посольства стран Балтии, которые в результате аннексии 1940 года были присоединены к