За все 43 года своей жизни я никогда не испытывал такой любви к Израилю, как в эти дни, и одновременно – не чувствовал такого отвращения к его руководству. Когда я пишу «к руководству», я не имею в виду Биньямина Нетаниягу, я имею в виду всё руководство страны.
Я родился в семье советских евреев, репатриировавшихся в начале 70-х годов. Они приехали в страну из сионистских побуждений. Мои родители познакомились уже в Израиле, в Петах-Тикве. Создали семью, родили детей.
С момента своей репатриации мой папа участвовал во всех израильских войнах. Он приехал сразу после Войны Судного дня и был призван в ЦАХАЛ, несмотря на то, что служил в Советской армии. Он был на фронте в Первую Ливанскую, служил резервистом в годы первой интифады. Я помню, как он возвращался домой в военной форме, с длинной бородой, и рассказывал о темных переулках арабских городов и о камнях, которые их жители бросали в солдат. Это было не то будущее, которое я хотел для себя и своих детей.
Я и сам отслужил в армии, повзрослел и захотел проверить, действительно ли Израиль – единственное для меня место, или все же есть альтернатива. В годы моей молодости экзистенциальные угрозы, сопровождавшие жизнь поколения моих